Сегодня в воздушном пространстве США летают около пятидесяти
истребителей российского производства от устаревших МИГ-15 и до
современных МИГ-29. Большая их часть приобретена на открытом рынке
после распада Советского Союза и расторжения Варшавского Договора.
В советское время у американцев не было шансов приобрести наши
боевые машины, хотя Штаты ради этого были готовы на все.
6 сентября 1976 года произошло ЧП: во время учебного полета на
одном из дальневосточных аэродромов в Приморье, старший лейтенант
Виктор Беленко поднялся в воздух на суперсовременном МИГ-25, и не
вернулся на базу.
МИГ-25 был не простым самолетом, а настоящей гордостью советских инженеров. Высотный истребитель-перехватчик по натовской классификации носил название Летучая лисица. На Западе этому самолету приписывались уникальные характеристики, но проверить их возможности не было: Советский Союз умел хранить свои секреты.
В побег Беленко долго не верили: надеялись, что произошла
поломка, техническая ошибка или самолет попал в зону плохой
видимости и мог сбиться с курса. Поиски пилота были прерваны
звонком из МИД Японии. Советским военачальникам сообщили, что
Беленко приземлился в аэропорту Хакодате на острове Хоккайдо, и
попросил политического убежища в США.
Но что же произошло в действительности?
Юность и служба в Вооруженных Силах
Родился Виктор Беленко в Нальчике, 15 февраля 1947 года, в
рабочей семье. В 1965 окончил среднюю школу с серебряной медалью. В
1967 году поступил в Армавирское высшее военное авиационное училище
лётчиков, которое окончил в 1971 году. Был направлен на службу
лётчиком-инструктором в Ставропольское высшее военное авиационное
училище лётчиков и штурманов.
В служебных характеристиках и аттестациях на всём протяжении службы
в армии характеризовался положительно. Член КПСС. Избирался членом
комсомольского и партийного бюро. В 1975 году переведён на Дальний
Восток (по его желанию) и получил назначение в 530-й истребительный
авиационный полк 11-й отдельной армии ПВО (Чугуевский район
Приморского края) на должность старшего лётчика. Летал на
истребителе-перехватчике МиГ-25П.
Побег
6 сентября 1976 года в 6:45 Беленко вылетел с аэродрома
Соколовка (возле села Соколовка, рядом с райцентром Чугуевка) для
выполнения полётного упражнения. В 7:40 истребитель перелетел
советско-японскую границу. В 9:15 японское радио передало, что
самолёт МиГ-25П (бортовой номер 31), пилотируемый советским
лётчиком Беленко, совершил посадку в аэропорту Хакодате (остров
Хоккайдо). Впоследствии японскими властями было сделано официальное
уведомление, что Беленко попросил политического убежища. 9 сентября
он был вывезен в США.
После отставания от ведущего пары Беленко снизился до высоты примерно 30 метров, что позволило ему избежать обнаружения как советскими, так и японскими радарами. Углубившись в воздушное пространство Японии, Беленко поднялся на высоту около 6000 м и был засечён японскими средствами ПВО. Связаться с Беленко японцам не удалось, поскольку рация МиГ-25 была настроена на другую частоту. На перехват неизвестного нарушителя были подняты истребители, однако, к моменту их появления Беленко вновь снизился и пропал с радаров. Беленко планировал совершить посадку на авиабазе Титосе, но из-за недостатка топлива был вынужден садиться на ближайшем аэродроме, которым оказался Хакодате. Из-за недостаточной длины ВПП Хакодате МиГ-25 выкатился за пределы полосы и приблизился к границе территории аэропорта. Выбравшись из кабины, Беленко произвёл два предупредительных выстрела из пистолета автомобилисты на близлежащей автостраде фотографировали происходящее.
Реакция МИД СССР
28 сентября 1976 года в 12:05 по московскому времени ТАСС распространило пресс-релиз с текстом официальной реакции МИД СССР по поводу инцидента, где утверждалось, что, во-первых, В. И. Беленко совершил вынужденную посадку на аэродроме Хакодате, во-вторых, он был вывезен в США против своей воли, в-третьих, действия японской стороны в отношении как самолёта, так и пилота нельзя квалифицировать иначе как недружественными по отношению к СССР и противоречащими нормам международного права. Двадцатью минутами позже вышел уточняющий материал ТАСС, в котором посадка Беленко в Хакодате описывалась как сделанная при невыясненных обстоятельствах. Публикации в западной прессе о том, что перелёт Беленко был преднамеренным, а не вынужденным, назывались кампанией пропаганды, а предположения на тему, что полёт Беленко, по всей вероятности, был побегом, названы лживыми. Официальный представитель МИД СССР Л. В. Крылов заявил: Всё это ложь, от начала и до конца.
Причины побега
Всестороннее изучение личности Беленко, его поведения на службе
и в быту показало, что у него неоднократно складывались острые
конфликтные ситуации с командованием. Так, в период службы в
Ставропольском авиационном училище он выражал настойчивое желание
уйти с инструкторской работы, и в связи с этим изыскивал различные
возможности для перевода в боевой полк. Однако эти попытки успеха
не имели, так как командование, как правило, лётчиков-инструкторов
из училища в войска не отпускало.
По этой причине он стал проявлять недовольство и резко обострил
отношения с командирами. В 1975 году обратился с рапортом к
начальнику училища с просьбой уволить его из Советской Армии,
мотивируя тем, что не желает служить с командирами, которые
постоянно злоупотребляют спиртными напитками.
В 1975 году переведён на Дальний Восток. За первые полгода службы
на новом месте Беленко зарекомендовал себя с положительной стороны,
успешно прошёл курс переподготовки на новом для него типе самолёта
МиГ-25П, был назначен исполняющим обязанности начальника штаба
эскадрильи, избран заместителем секретаря партийного бюро
эскадрильи. К служебным обязанностям относился добросовестно.
Недовольства своим положением или неустроенностью не
высказывал.
Примерно с июля 1976 года стали замечаться странности в его
поведении. Он стал нервозным, взвинченным. Болезненно переживал
задержку с присвоением очередного воинского звания капитан и
назначением на обещанную при переводе должность начальника штаба
эскадрильи.
6 сентября, несмотря на конфликтную ситуацию, он был включён в
плановые полёты и прибыл на аэродром. По иронии судьбы, документы о
присвоении ему звания капитан пришли именно в тот день, когда он
угнал самолет в Японию.
Действия японских властей
Советское правительство потребовало немедленно вернуть самолет.
Однако японские власти заявили, что МИГ-25 нарушил государственную
границу Японии, поэтому возвращен будет только после досконального
осмотра. Истребитель перевезли на американскую военную базу, где
разобрали по винтику. Вся секретная информация оказалась в руках
американцев.
СССР пригрозил Японии далеко идущими последствиями за несвоевременный возврат самолёта. Начались переговоры между советской делегацией во главе с Министром иностранных дел СССР А. А. Громыко и Министром иностранных дел Японии Дзэнтаро Косакой. Громыко потребовал незамедлительного возврата самолёта и пилота (который к тому времени уже находился в США), на что Косака ответил, что японская сторона готова к переговорам о возвращении самолёта, для этого он попросил Посла СССР в Японии Д. С. Полянского связаться с МИД Японии. 2 октября 1976 года в порту Хитачи состоялась передача МИГ-25 советской стороне. Самолет привезли в разобранном виде в тринадцати контейнерах, в которых к тому же не хватало деталей. За нанесенный ущерб, японцам вчинили иск в размере 7 миллионов рублей. Но это было слабым утешением: убытки Советского Союза составили по меньшей мере 2 миллиарда рублей. Возвращая самолёт в СССР, Япония выставила счёт в $40 тыс. за организацию непредусмотренной стоянки иностранного самолёта в японском аэропорту, оплату услуг охраны, технического обслуживания, транспортировки и другие расходы, включая ремонт повреждений аэродромной инфраструктуры, имевших место во время приземления самолёта. Счёт советской стороной оплачен не был.
Жизнь беглеца в США
9 сентября 1976 года, менее чем через трое суток после перелёта,
Беленко был вывезен в США и получил разрешение на постоянное
проживание в Америке, а вскоре получил и политическое убежище.
Разрешение на предоставление гражданства подписал лично президент
Джимми Картер. 14 октября 1980 года, Закон 96-62 О предоставлении
Виктору Ивановичу Беленко гражданства США был принят Конгрессом
США. Беленко работал инженером по аэрокосмической технике и
консультировал ВВС США. Его военный билет и полётный журнал
хранятся в музее ЦРУ в Вашингтоне.
С Беленко в первые месяцы его пребывания в США работали практически
круглосуточно не только сотрудники ЦРУ, но также специалисты по
вопросам советской авиации из Разведывательного Управления МО и РУ
ВВС США, а также профессиональные доктора и психоаналитики (с целью
установления его физического и психологического состояния, так как
американские власти не сразу поверили в столь крупную удачу).
Попутно с этим он начал изучать английский язык по программе
учащихся колледжей, и быстро достиг успехов на этом поприще. Это
было необходимо для того, чтобы работавшие с ними сотрудники
спецслужб могли обходиться без переводчиков.
Как охарактеризовал его один из офицеров разведки, который с ним
работал, кроме предоставления американцам передового советского
истребителя с массой секретного оборудования на борту, он сам по
себе был золотой жилой технической, тактической и оперативной
информации о советской авиации. Помимо перечисленного, разведслужбы
занялись уточнением картографической информации и топографических
данных дальневосточных пунктов базирования советской авиации,
организации службы, ежедневных мероприятий боевой учёбы и проверки
боевой готовности, почасовой и поминутный график несения службы
советскими лётчиками и т. д.
Беленко большую часть времени проводил в Вашингтоне, где работал по
совместительству на нескольких высокооплачиваемых должностях:
консультантом федеральных правительственных структур по вопросам
советской авиации и консультантом авиастроительных компаний военной
промышленности, которым он помогал совершенствовать вооружение и
бортовую аппаратуру американских военных самолётов для борьбы
против советской авиации, снимался в рекламе для различных
американских компаний, был приглашён читать лекции в американских
военных учебных заведениях, нередко приглашался в качестве эксперта
для телевидения и печатных средств массовой информации по различным
вопросам.
В 2000 году Беленко дал интервью американскому корреспонденту на
авиашоу в шт. Висконсин, США, в котором, в частности, сказал: Я
встретился (в США) с космонавтом Игорем Волком. Он говорит: Ты же
вроде бы умер!, я ответил: Не так быстро. КГБ распространил слухи о
моем убийстве, чтобы отбить охоту у других.
На основе рукописи, написанной Беленко вскоре после натурализации в
США, на английском и русском языках в нескольких нью-йоркских
книжных издательствах, Макгроу-Хилл (на английском), Ридерз
дайджест пресс (на английском) и через несколько лет в Эффект
паблишинг (на русском), вышла книга Пилот МиГа, где описываются
причины, побудившие его к перелёту за рубеж, а также подробности
инцидента, описываемые с его точки зрения. В СССР книга в
русскоязычном варианте была доступна только в спецхране для лиц,
имеющих соответствующий допуск.
Стратегические и внешнеэкономические последствия угона самолета
По итогам анализа самолёта, американские технические специалисты
пришли к заключению, что МиГ-25 не годится для перехвата высотных
разведчиков SR-71, в первую очередь уступая ему по целому ряду
лётно-технических характеристик, а скоростные параметры самолёта
были в большей степени пропагандистским штампом для повышения его
экспортной привлекательности как второго самого быстрого самолёта
на планете.
Кроме того, американцам удалось ознакомиться с системой управления
вооружением самолёта и получить достоверные технические данные о
его реальных боевых возможностях, что было ценным приобретением в
плане доводки собственных военных летательных аппаратов до уровня,
позволяющего эффективно противостоять МиГам или даже превосходить
их в том или ином аспекте. В плане баланса сил и их диспозиции,
побег Беленко повлиял на перераспределение авиапарка
истребителей-перехватчиков в рамках вооружённых сил стран
Советского блока, в то время как для нужд ВВС и истребительной
авиации ПВО СССР интенсифицировалась разработка новых
перехватчиков, МиГ-25 было решено спешно экспортировать в соцстраны
и страны социалистической ориентации, пока он не устарел
окончательно. Косвенно, побег Беленко повлиял на ход работ (в
сторону интенсификации) и ускорил принятие на вооружение МиГ-31. Союзу
пришлось менять всю техническую составляющую передового базирования
всех ВВС СССР.
Советское руководство пыталось осуществить нажим на Японию, угрожая
в случае невозврата пилота вместе с самолётом прервать в
одностороннем порядке выполнение им договорных обязательств по
двусторонним внешнеторговым соглашениям, в частности, закрыть
доступ для японских инвестиций в советскую экономику и
народно-хозяйственный комплекс, прекратить японское участие в
строительстве предприятий советской деревообрабатывающей,
целлюлозно-бумажной промышленности, обмене технологиями ядерной
энергетики и др. Это сразу отразилось на инвестиционном климате. В
долгосрочном плане экономические последствия возникшей
напряжённости (и убытки СССР из-за позиции занятой советским
руководством) ещё длительное время давали о себе знать в
советско-японской торговле.
Для деятелей советского искусства и эстрады побег Беленко надолго
закрыл дорогу в Японию. У советских музыкальных коллективов
сорвались гастроли в Японии, даже у тех из них, которые уже
получили советские выездные и японские въездные визы, гастроли были
отменены без разъяснения причин органами управления советской
эстрады.
Заключение
Виктора Беленко за измену Родине заочно приговорили к высшей мере наказания. Вероятно, из-за этого он даже не искал контактов с родными.
В Советском Союзе у него остались мать, жена и маленький сын. Но и после распада СССР Беленко так и не вышел на связь со своими близкими. Жена долгое время жила на Дальнем Востоке, потом переехала в Армавир.